Австрия со всех сторон

Короткие руки гениального скрипача

Просмотров: 419

Творчество скрипача Крейслера

история скрипичного искусства

Оценивая музыкальный мир 30-х годов XX столетия, Рахманинов писал: «Лучшим скрипачом считается Крейслер». Создатель совершенно нового, оригинального стиля игры Крейслер оказал влияние на все поколение своих современников. Его игре удивлялись, ей подражали, ее изучали, анализируя мельчайшие детали. Перед австрийским скрипачом преклонялись величайшие музыканты.

 

Фриц Крейслер (Fritz Kreisler) родился 2 февраля 1875 года в Вене в семье врача, где часто музицировали, а по субботам регулярно играли квартеты. Мальчик, захваченный звуками, слушал их не отрываясь. При этом он натягивал на коробки из-под сигар шнурки ботинок и имитировал играющих. «Однажды, – рассказывал Крейслер, – когда мне было три с половиной года, я находился рядом с отцом во время исполнения штрейх-квартета Моцарта, который начинается с нот ре, си-бемоль, соль. – Почему ты знаешь, что нужно играть эти три ноты, – спросил я у него. Он взял лист бумаги, начертил пять линеек и терпеливо объяснял мне, что означает каждая нота, помещенная на или между той или иной линейкой».

В четыре года, заполучив настоящую скрипку, Фриц самостоятельно подобрал на ней национальный австрийский гимн. Тогда отец стал давать ему уроки музыки. В 1882 году вундеркинда приняли в Венскую консерваторию в класс Иосифа Гельмесбергера. Крейслер писал в журнале Musical Courier в апреле 1908 года: «По этому поводу друзья преподнесли мне скрипку половинного размера, нежную и мелодичную, очень старой марки. Я не совсем был доволен ею, так как думал, что, учась в консерватории, мог бы иметь, по крайней мере, трехчетвертную скрипку…». Гельмесбергер был хорошим педагогом и дал своему питомцу солидную техническую базу. В первый же год пребывания в консерватории семилетний Фриц впервые выступил публично в концерте певицы Карлотты Патти. В десятилетнем возрасте Крейслер окончил с золотой медалью Венскую консерваторию. Завершил свое музыкальное образование скрипач в Парижской консерватории, где занимался под руководством Л. Массара, учителя Г. Венявского, завоевав в 1887 году гран-при. Главную премию Фриц получил, соревнуясь с 40 скрипачами, каждый из которых был старше его на десять и более лет.

По предложению американского менеджера Эдмонда Стентона в 1888–1889 годы Крейслер гастролировал в США вместе с пианистом Морицем Розенталем. 9 января 1888 года музыкант дебютировал в Бостоне. Это был первый концерт, с которого фактически началась его карьера концертирующего скрипача. Вернувшись на родину, Крейслер на несколько лет оставил занятия музыкой, долгое время колебался, что выбрать: профессию врача или военного, не решаясь окончательно посвятить себя артистической деятельности. Славу Крейслеру принесли концерты в Берлине в 1899 году, после чего он стал часто гастролировать. «Путь к славе оказался нелегким», – пишет Л.Н. Раабен. Своеобразная манера исполнения Крейслера, который играет столь отлично от других скрипачей, удивляет и настораживает консервативную венскую публику. Отчаявшись, он даже делает попытку поступить в оркестр Венской королевской оперы, но и туда его не принимают якобы из-за отсутствия чувства ритма.

Известность приходит только после концертов 1899 года. Приехав в Берлин, Крейслер неожиданно для себя выступил с триумфальным успехом. Сам великий Иоахим был в восторге от его свежего и необычного таланта. О Крейслере заговорили как об интереснейшем скрипаче эпохи. В 1900 году его пригласили в Америку, а поездка в мае 1902 года в Англию закрепила его популярность и в Европе.

В 1902 году музыкант женился на Гарриет Лайз – замечательной, умной, обаятельной, чуткой женщине. Она оставалась его преданнейшим другом всю жизнь, разделяя взгляды мужа и гордясь им.

С начала века и по 1941 год скрипач неоднократно посещал Америку и регулярно ездил по Европе. Когда началась Первая мировая война, супруги Крейслер отдыхали в Швейцарии. Музыкант поспешил в Вену, где его зачислили лейтенантом в действующую армию. В сентябре 1914 года Крейслер был ранен и демобилизовался. Он уехал в Соединенные Штаты.

Особенно широкий размах его исполнительская и композиторская деятельность приняла после Первой мировой войны. В 1923 году Крейслер совершил поездку на Восток, посетив Японию, Корею, Китай. В 1925 году он отправился в Австралию и Новую Зеландию, а оттуда в Гонолулу.

Крейслер был ярым антифашистом. Когда Австрия была насильственно присоединена к фашистскому рейху, он перешел во французское подданство. Во время Второй мировой войны Крейслер жил в США. В этот период он продолжал концертировать, хотя годы уже давали о себе знать. 27 апреля 1941 года, переходя улицу в Нью-Йорке, он попал под грузовой автомобиль. К счастью, его организм справился с болезнью, и в 1942 году Крейслер смог вернуться к концертной деятельности. Последние его выступления состоялись в 1949 году. Однако еще долгое время после ухода с эстрады скрипач был в центре внимания музыкального мира.

В историю музыки Крейслер вошел не только как исполнитель, но и как оригинальный композитор. Основная часть его творческого наследия – серии миниатюр (около 45 пьес). Среди его больших сочинений – два смычковых квартета и две оперетты: «Яблоневый цвет» и «Зизи». Первая сочинена в 1917 году, вторая – в 1932. Неожиданно в феврале 1935 года Крейслер признался, что опубликованные им в 1905–1910 годах «Классические рукописи» пьесы для скрипки и фортепиано, изданные как обработки сочинений Куперена, Франкера, Пуньяни, Боккерини и других композиторов XVII–XVIII веков, в действительности являются его собственными композициями. «Заявление это произвело сенсацию», – пишет И.М. Ямпольский. Покорив публику изящными и грациозными пьесами, воскресив своими транскрипциями имена мастеров старинной итальянской и французской музыки, Крейслер с веселым простодушием признавался теперь, что пьесы эти написаны им самим. Любители музыки посмеивались, узнав, как ловко были обмануты критики, в течение многих лет не раз отмечавшие удивительную стильность обработок Крейслера, его точное следование тексту подлинников. Но, конечно, имя музыканта вошло в историю отнюдь не благодаря этой мистификации.

Фриц Крейслер был поэтом звуков и одним из величайших колористов, создавшим свой неповторимый индивидуальный стиль исполнения. Он обогатил скрипичную игру собственными выразительными и техническими приемами, дал новое творческое истолкование многим классическим произведениям. Этим он способствовал формированию современного исполнительского стиля. Многое из того, что привлекало в игре мастеров более позднего времени, впервые прозвучало именно у Крейслера. Необычайная певучесть тона, острота и грация в применении динамических оттенков, своеобразное акцентирование, свободное использование рубато (варьирование темпа – прим. ред.), наконец, декламационная приподнятость исполнения – таковы были отличительные черты искусства Крейслера.

В 1937 году в Брюсселе молодой скрипач Давид Ойстрах принимал участие в конкурсе имени Изаи. Тогда он впервые услышал и увидел Крейслера – артиста, вызывавшего у него бесконечное восхищение. «Еще за несколько дней до концерта Крейслера, – писал Ойстрах из столицы Бельгии, – я слышал самые разноречивые мнения об этом выдающемся скрипаче современности. Некоторые высказывали соображения, что в связи с преклонным возрастом (Крейслеру было 62 года) он утратил свой блеск, другие говорили, что это неверно… На меня игра Крейслера произвела незабываемое впечатление. В первую же минуту, при первых звуках его неповторимого смычка я почувствовал всю необычайную силу и обаяние этого замечательного музыканта. Группа советских скрипачей имела возможность послушать Фрица Крейслера еще до концерта. Мы были приглашены на репетицию, которая состоялась во Дворце искусств днем 5 апреля. Крейслер производит исключительно благоприятное впечатление не только своей игрой, но и манерой обращения. Во время репетиции он часто посматривал на нас, молодых музыкантов, словно интересуясь впечатлением, которое производит его игра. Репетиция закончилась. Мы дружески беседуем с Крейслером. Он подробно расспрашивает нас о советской музыке, о Москве, о том, что мы играли на конкурсе. Крейслер заинтересовался, когда узнал, что Лиза Гилельс исполняла во время третьего тура конкурса концерт Паганини с оркестром. Оказывается, он написал недавно каденцию к сделанной им обработке концерта Паганини и тут же выразил желание познакомить нас с ней. Каденция еще не издана, а рукописного экземпляра у Крейслера не оказалось. Тогда он решил играть наизусть. Мы снова превратились в слух. Крейслер играл превосходно… Вечером мы опять слушали Крейслера. Концертный зал был переполнен. Никогда я не был свидетелем такого выдающегося успеха скрипача».

Искусство Крейслера-композитора и исполнителя сложилось из слияния венской и французской музыкальных культур, давшего действительно нечто покоряюще своеобразное. Раабен пишет: «От французского искусства Крейслер заимствовал многие скрипичные приемы, в частности вибрато. Вибрации он придал чувственную пряность, не характерную для французов». Вибрато, применяемое не только в кантилене, но и в пассажах, стало одним из отличительных признаков его исполнительского стиля… Для скрипачей немецкой школы было характерно осторожное отношение к вибрации, которой они пользовались весьма умеренно. И то, что Крейслер стал окрашивать ею не только кантилену, но и подвижную фактуру, противоречило эстетическим канонам академического искусства XIX века.

По штриховым приемам и звукоизвлечению Крейслер отличался от всех скрипачей. Он играл удаленным от подставки смычком, ближе к грифу, короткими, но плотными штрихами; обильно пользовался портаменто, насыщая кантилену акцентами-вздохами или отделяя с помощью портаментирования один звук от другого мягкими цезурами. Акценты в правой руке часто сопровождались акцентами в левой путем вибрационного толчка. В результате создавалась терпкая, чувственная кантилена мягкого матового тембра. Еще одну особенность творческой манеры скрипача отмечает К. Флеш: «Во владении смычком Крейслер сознательно разошелся со своими современниками. До него существовал незыблемый принцип неизменно стремиться к использованию всей длины смычка… Принцип этот вряд ли правилен, хотя бы потому, что техническое выполнение грациозного и изящного требует предельного ограничения длины смычка». Так или иначе, пример Крейслера показывает, что грациозность и интенсивность не связаны с использованием всего смычка. Он применял крайний верхний конец смычка только в исключительных случаях. Крейслер объяснял эту присущую ему особенность смычковой техники тем, что у него слишком короткие руки; в то же время использование нижней части смычка беспокоило его в связи с возможностью в этом случае испортить эсы скрипки. Эта экономия уравновешивалась характерным для него сильным нажимом смычка с акцентировкой, которая, в свою очередь, регулировалась чрезвычайно напряженной вибрацией».

Пеншерль так описывает свои впечатления от концерта австрийского скрипача: «Крейслер показался мне Колоссом. Он вызывал всегда экстраординарное впечатление мощи широким торсом, атлетической шеей метателя тяжестей, лицом с чертами достаточно примечательными, увенчанным густой шевелюрой, подстриженной ежиком. При лучшем рассмотрении теплота взгляда изменяла то, что по первому взгляду могло показаться суровым. Пока оркестр играл вступление, он стоял как на карауле: руки по швам, скрипка почти у земли, зацепленная за завиток указательным пальцем левой руки. В момент вступления он поднимал ее, словно кокетничая, в самую последнюю секунду, чтобы поместить на плечо жестом, столь стремительным, что инструмент казался подхваченным подбородком и ключицей».

Крейслер отличался прекрасным чувством юмора. «Однажды, – рассказывает скрипач М. Эльман, – я спросил его, какой из скрипачей, слышанных им, произвел на него самое сильное впечатление. Крейслер ответил не задумываясь: «Венявский»! Он со слезами на глазах тут же стал ярко описывать его игру, причем так, что и у меня навернулись слезы. Когда, вернувшись домой, я заглянул в словарь Гроува, то убедился, что Венявский умер, когда Крейслеру было всего пять лет».

Музыкант был очень добр и щедр. Большую часть своего состояния он раздавал на благотворительные цели. Так, после Первой мировой войны он заботился о 43 сиротах своих товарищей-соратников; приехав в Берлин в 1924 году, Крейслер пригласил на рождественский праздник 60 самых бедных детей. Явилось 85. «Мои дела идут хорошо!» – воскликнул он, хлопнув в ладоши. Крейслер не раз бывал и в России, где тесная дружба связывала его со многими русскими музыкантами: Сафоновым, Рахманиновым, Кусевицким, Конюсом и другими. Незадолго до смерти маэстро (он умер 29 января 1962 года) в Нью-Йорке его посетил Ойстрах. «У меня было непреодолимое желание увидеть великого артиста, побеседовать с ним. Он уже плохо слышал и плохо видел. Крейслер был растроган, узнав из привезенной мной афиши о том, что в Москве его 85-летний юбилей был отмечен торжественным концертом в консерватории, с программой, целиком состоявшей из его произведений в исполнении студентов моего класса. – Меня забыли. Я уже принадлежу прошлому, – сказал Крейслер. – Конечно же, он скромничал. Никто его не забыл. Почти полувековая творческая деятельность выдающегося музыканта оставила глубокий след, войдя в историю скрипичного искусства, как эпоха Крейслера».

По материалам

Оставьте свой комментарий к статье
  • Регистрация
  • Авторизация

Создайте новый аккаунт

Быстрый вход через социальные сети

Войти в аккаунт

Быстрый вход через социальные сети