Австрия со всех сторон

Он и в атаку шел первым!

Просмотров: 38
Из высказываний Семена Фридкина:
«Я не гну спину ни перед кем»
«Я люблю тех, кто меня любит»
«Я такой, потому что всегда много работал и спокойно спал»

Семен Абрамович Фридкин, несмотря на свой почтенный возраст, очень живой и любознательный. Много читает и с удовольствием принимает участие в мероприятиях нашей общины.
В Вену Семен Абрамович переехал в 1972 году. Как он говорит: «Считался предателем, а стал патриотом».
Он родился в Гомеле 27 сентября 1925 года. С 53-го жил в Минске. Осенью 1943 года совсем мальчишкой попал на фронт, на 2-й Украинский фронт. Он был сержантом и командиром взвода. После ранения попал в танковую часть и освобождал Вену в составе 6-й танковой армии. Вернее, это была не армия, а один корпус, состоящий из трех бригад.
«Мы зашли с запада через Шопрон и с боями продвинулись на подступы к Вене. В нашем распоряжении было примерно 30 танков, и не доходя несколько километров до Клостернойбурга, мы остановились. С одной стороны от нас были скалы, с другой – Дунай. Перед тем как двигаться дальше, необходимо было разведать территорию.
Наша группа разведки продвигалась вдоль скал и обнаружила там немцев. Точные данные об обороне немцев нам выяснить так и не удалось, и наша бригада отправилась в бой. Немцы оказали достойный отпор, и мы потеряли много танков. Бой затянулся до темноты. Только под утро танкам удалось прорваться через Клостернойбург и выйти к окраинам Вены. Дальше большого сопротивления уже не было. Ведя автоматный огонь, мы дошли до Гринцинга и остановились. Взяли тогда много пленных. Наша командир-врач перевязала пленного немецкого офицера и потом кормила и поила его из посудины с горлышком. Мы пробыли в Вене около недели. А ночью переправились через Райхсбрюкке и выдвинулись в сторону Чехословакии, присоединившись ко 2-му Украинскому фронту».
До освобождения Вены Семен Абрамович принимал участие и в других героических событиях.
«В составе 2-го украинского фронта в августе 44-го мы прошли Румынию и заняли Плоешти, потеряв около трети танков. Преодолели Альпы без особых потерь и всю осень вели бои в Венгрии. В ноябре мы заняли город Вац, что расположен в 10 км от реки Грон. Там был вот какой случай: 12 танков прорвались через реку и ошибочно заняли там оборону. Связи с оставшимся на другой стороне реки батальоном не было. На следующее утро нам сообщили, что через реку было два моста: автомобильный и железнодорожный. Один из них был взорван нашими войсками. А на другом берегу в 500 метрах от моста находились немцы, которые взорвали мост и со своей стороны. До нас доносились звуки стрельбы. Мне было приказано любым путем проникнуть на другую сторону и связаться с нашими танками. Я с двумя бойцами принялся выполнять приказ.
Вплавь было не перебраться: очень холодная вода и быстрое течение. И тогда я решил: будь что будет. Дождавшись темноты, мы двинулись по железнодорожному мосту. Темень. Мы ползли вдоль рельс на расстоянии полметра друг от друга. И вот одолев уже половину пути, мы обнаружили, что вторая половина моста немного опущена вниз. Это означало, что мост взорван не полностью. Двинулись дальше. Пока я полз, я думал, что вот и всё, сейчас немцы как шмальнут, и конец. А видимость – не больше 10 метров вокруг. Вот уже и берег показался, и оказалось, что немцы взорвали только 5 метров моста со стороны суши. Мы затаились в ожидании какого-нибудь звука. 10 минут тишины, 15… И я решился. Мелкими перебежками мы двигались вдоль берега на звуки стрельбы. Но вот звуки стали реже, и мы увидели наш танк на окраине деревни. Мы кинулись к нему, крича, что мы свои. Танкисты рассказали нам, что в темноте их атаковала немецкая пехота, сожгли несколько танков. А в их танке сорвало люк. Они были в растерянности и не знали, что делать.
Обратный путь был легче. Мы вскоре доложили начальнику разведки обстановку. С рассветом наш штаб послал на другой берег автоматчиков. Первые солдаты были встречены метким пулеметным обстрелом с элеватора возле моста. Проход на немецкую сторону был закрыт.
И нас вновь отправили в разведку. Через мост уже было не пройти. С элеватора велся прицельный огонь. На мосту лежал наш раненый солдат, но унести его было невозможно. По кювету мы добрались до моста и дальше под прикрытием железных балок, которые выступали всего на 20 см снизу и сверху, перебрались на тот берег. Тогда наш отряд направил один танк, который выскочил из укрытия и точными выстрелами из пушки разбил верхушку элеватора. Огонь прекратился. С другой стороны переправилась большая группа автоматчиков, и вскоре мы с танками вернулись в штаб. Там я узнал, что начальник разведки капитан Валов убит. Его погубила фуражка с лаковым козырьком. Немецкий снайпер с элеватора заметил единственную блестящую фуражку и решил, что это не простой солдат, а старший офицер… Мы похоронили его на главной площади города Вац.
…После небольшого пополнения танками, наша бригада сосредоточилась в какой-то деревне. На следующее утро танки должны были выдвинуться на исходный рубеж. Наш взвод уже спал, когда в 10 вечера нас разбудила стрельба. Выбежав из дома, мы увидели, что стреляют всюду. Пробравшись к штабу, мы стали ждать указаний. Думали, что нас окружили немцы. Но через несколько минут вышел начальник штаба майор Хромов и спокойно сказал: «Война окончена. Немцы капитулировали».
Сначала мы не осознали, что значат эти слова. Кто-то сказал: «Хорошо. Пойдемте досыпать». И только когда мы вошли в дом, где остановились, мы поняли, что же произошло. Радость опьянила всех. Я залез на крышу дома и начал строчить из автомата. Повсюду гремела победная стрельба…
Утром мы двинулись на Прагу. Местные жители стояли возле дороги и приветствовали солдат. Они ликовали вместе с нами. Так для меня закончилась война».
Семен Фридкин пробыл в армии до конца 1950 года. Сначала отправили в Читу – якобы воевать с японцами. Правда, после атомного взрыва в Хиросиме и Нагасаки войны с японцами не было. Потом направили в Маньчжурию, где он заболел тифом. Его часть расформировали и отправили в Хабаровск – ремонтировать самолеты, затем Фридкин попал в саперный батальон на Камчатку.
Наконец он вернулся домой, в Гомель. Работал учеником жестянщика. Был хорошим футболистом – сначала играл за сборную команду Гомеля, а потом его пригласили в минскую команду «Пищевик», где платили зарплату и даже выделили комнату.
В 1972 году вместе с семьей Фридкин эмигрировал в Израиль, но прижиться там не смог. Через пару месяцев, проехав через всю Италию, попал в Вену.
И… стал проситься обратно, в СССР, домой… В своем стремлении он был не одинок – многие тогда хотели вернуться на родину: ностальгия замучила. В советском посольстве поначалу обнадежили: «Ждите разрешения». Но все надежды рухнули после прочтения статьи в «Комсомольской правде», где было написано, что все эмигранты – предатели.
Так Семен Абрамович и остался в Вене, привык. В 1979 году он получил австрийское гражданство, нашел работу. Работал по специальности, приобретенной еще в Гомеле, – жестянщиком по вентиляционным системам. Хотя он окончил только 7 классов школы, считался хорошим специалистом, у него были ученики, и платили вполне прилично.
О войне рассказывает складно и интересно, помнит все в мельчайших деталях. Говорит, что в основном жизнью доволен. Вот только дети живут в других странах.
В свои 84 года Семен Абрамович очень бодр. К нам в редакцию, в самый центр Вены, он приехал из района Пратера на велосипеде. Следит за здоровьем. Объясняет, что никогда в жизни не пил и не курил. А если не хочется выходить на улицу – заставляет себя это сделать. Всю свою жизнь он занимался спортом: катался на лыжах, а сейчас встал на ролики.
Такой уж характер у нашего собеседника – всегда и во всем быть первым. Он и в атаку шел первым!

Ирина Мучкина, Надежда Климова

Оставьте свой комментарий к статье
  • Регистрация
  • Авторизация

Создайте новый аккаунт

Быстрый вход через социальные сети

Войти в аккаунт

Быстрый вход через социальные сети